Финиш

«Ну вот чего, чего тебе ещё не хватает? - спрашивал он, закрывая глаза рукой, чтобы не чувствовать в них жжение горячего летнего солнца, - Чего ещё тебе не хватает? Всё у тебя есть! Учишься на самом прекрасном в мире факультете, в самом лучшем институте, в самой лучшей стране. Всё у тебя есть: твои стихи давно публикуются, ты пишешь тексты песен и продаёшь их, у тебя на носу книга, музыка захватила тебя, да? А ты опять несчастна, как всегда…Ну что мне с тобой делать?»
- Оставь наконец…всё надоело…Вот ты сейчас говоришь: всё хорошо, всё хорошо, как попугай…разве что не в клетке…Разве я хотела что-то из этого. Поступала на этот факультет, думала таково моё призвание, теперь понимаю – нет, всё гораздо, гораздо сложнее. Институт наш – дерьмовое место, склад нахлебников и бездарей, надоело уже волочить на своём горбу всю группу. Это, поверь мне, слишком утомляет…Лучшая страна в мире…ну, здесь ты прав…Даже звучит прекрасно: Рос – сия... Ро - ссия…Могу повторять до бесконечности…
- Как всегда ты мелешь какую–то чушь….
- Но я ведь не держу тебя, это ты ко мне прилепился…надоедливый как муха…Ходишь и бубнишь мне одно и то же, одно и то же…Особенно насчёт стихов…ненавижу, когда их публикуют. С каждым новым сборником ощущаю себя всё более и более опустошённой. В прошлый раз принесла этим убийцам рассказ, замечательный, мне во сне приснился его сюжет, утром стала и как неистовая писала его, не думая ни о чём, будто моей рукой кто-то водил. А редактор мне сказал сократить на треть. Я с душевным воплем так и сделала, деньги сейчас очень нужны. Принесла во второй раз. Он посмотрел и сказал, что тот-то и этот-то абзац ему не нравятся, велел переделать. Пришлось мне исковеркать всё написанное, потерять нить повествования, и вот эта гадость привела его в дикий восторг. Никогда не забуду, как он кричал на всю редакцию: «Великолепно, волшебно, божественно». Сволочь…Вот как мило исполняются все мои мечты. Они просто-напросто превращаются в жуткий кошмар, из которого я не в силах выбраться…
- Любая на твоём месте мечтала бы об этом! Дура!
«Но я не об этом мечтала, - ответила она на его дикий всплеск, - Такого я никогда не хотела…Это безумство…Получается, что становясь всем, я становлюсь постепенно никем. Взгляни на меня, Костя, что ты видишь? Поверь, я не нужна тебе, тебе была нужна та, другая Аня, не я. Я не могу заменить её, мы с ней совершенно разные люди. Да, она стремилась в столицу, и я стремилась туда тоже, но теперь я хочу обратно…А мне говорят – путь назад закрыт, его больше нет. Аня умерла в том году…И я была единственной, кто стоял возле неё, когда она умирала. Она попросила меня передать тебе, чтобы ты не искал её в толпе, среди множества человеческих лиц…Но ты ищешь…Мне наплевать, конечно, на всё это, но дело в том, что я ей обещала, а обещания, как ты знаешь, надо выполнять…»
Солнце горело нестерпимо ярко, оно затмевало своим сиянием все цвета вокруг. Аня обожала солнце сейчас, именно в этот момент, когда в её душе царила невинная безмятежность. Она любила природу по настроению: солнце – когда хочется петь, ветер – когда тяжело, метель – когда хочется кричать и выть от боли, дождь – когда нужно выплакать горе, ливень – когда неистовство вырывалось из груди наружу, навстречу безумному миру, желая слиться с ним воедино. Казалось, что она впитывает тепло окружающего мира как губка человеческого происхождения; даже нет, скорее как цветок, вбирающий в себя редкую влагу. Ей нравилось помнить всё, что с ней когда-то случалось, несчастья и счастье, любовь и равнодушие, надежду и отчаяние, друзей и врагов. Всё, что с ней было, Аня воспринимала как ещё одну частичку себя.
Костя как всегда с удивлением и восторгом смотрел, как тепло разливается по всему её лицу, по всему телу. Её глаза светились счастьем, и он успокаивался…ему было очень хорошо…именно сейчас ему вспомнилось, как один знакомый парень сказал когда-то про Аню: «У неё есть способность делать из обычных людей прекрасные добрые цветы: рядом с ней они расцветают, делаются несказанно лучше…» Как же прав он был, этот парень! Значит, не один я чувствую подобное!
Каникулы пролетают так быстро, и очень хорошо просто лежать здесь, среди высокой травы, и вдыхать в себя ветерок последних летних дней. Можно вновь почувствовать себя детьми. А им, Косте и Ане, это было особенно нужно. Через два дня она вновь поедет в свою столицу; будет вновь улыбаться, не чувствуя радости, будет сдавать свои произведения в газеты и журналы, чувствуя сожаление; будет вновь учиться, испытывая потребность лишь в одном: в этом лёгком ветерке, в этой сочной траве, в этом чудном летнем солнце. Но там её будут ждать лишь каждодневная усталость, толпа и метро – три вещи, которые она больше всего ненавидит в своей великолепной жизни.
Костя останется здесь и будет ждать пока она вернётся, чтобы осенью собирать рыжие листья в соседнем с их домом парке, чтобы зимой кататься с ней на лыжах по лесу, чтобы весной бродить вдоль тонких струек ручейков, и чтобы летом, вот так же как сейчас, валяться среди стеблей каких-то жёлтых цветов, издающих манящий запах волшебного мира детства.
А сейчас есть время…Хотя до осени рукой подать…Музыки стало меньше в их жизни, и поэтому появилось много лишнего времени, которое тратилось, однако, на лёгкую меланхолию…Осень…

Всё проходит,
Всё вокруг изменяется,
Как осенние листья ковром
По земле рассыпаются
золотые мечты,
И в прозрачных лужах
Солнце рыжее улыбается,
Нет, скорее скалится,
Мне скалится...

Её стихи…Что же это за чувство…Усталость? От чего? От жизни? Скорее от себя…
Сколько раз она его бросала, но потом возвращалась к нему; сколько раз он верил, что всё кончено, но всё начиналось заново…Неужели жизнь каждого человека подобна нашей? Обо всём этом думал Костя в те три минуты, когда солнце особенно ярко и ослепительно улыбалось ему с неба…Почему всё, что ты любишь, способно причинять тебе нестерпимую боль, почему любящее сердце иссушает само себя, почему кажется, что то существо, которое ты обожаешь, постепенно удаляется от тебя и исчезает где-то вдали…лишь изредка бросая лучи на твой заброшенный пасмурный мир…

Есть шрамы,
Которые не затянутся никогда,
Есть раны,
Которые всегда открыты,
Есть глаза,
Способные тебя приласкать,
Что порою режут
Остро как бритвы…

- Всё, думаю нам пора уходить отсюда…Уже поздновато…Не успею до вечера приехать…а столица – опасный город, особенно вечером…
-Да, наверное…Он с неохотой поднялся, оправил на себе куртку, пригладил взъерошенные волосы…Она тоже встала…От нестерпимо сладких жёлтых цветов на одежде остались пятна…память именно об этом дне…
Костя едва заметно улыбнулся, зная, что именно из-за этого она не будет стирать это платье, а оставит его таким, какое оно сейчас…с гигантским пятном на коленке…Такова её натура…чокнутая…и поэтому столь притягательная…
- Ну что, мир? Прости мне всё, что я сказал сегодня…Я не хотел обидеть тебя, ты ведь знаешь…Я те-бя люб-лю!
- Мир-то мир, но ты не забывай, что я сегодня тебе говорила…Я устала…И бороться с тобой и с нашими размолвками я не в силах…Если будем ссориться, то нам придётся расстаться…как это ни печально…
- Прости, этого больше не повторится. Я не хочу доставлять тебе боль, ты слишком дорога мне. Я буду очень стараться для тебя, сделаю всё, что захочешь…
- Мне теперь ничего не надо…Вспомни те полгода назад, о которых я тебе говорила. Почему тогда тебя не было рядом, когда со мной не было никого, когда ты и все были мне нужны…теперь мне нужно одиночество… Единственное, чем ты можешь мне теперь помочь – оставить меня в покое, не докучать своей любовью…Я больше не люб-лю тебя, тогда любила, теперь – нет…

Наш мир разрушился у нас за спиной,
И я давно не знаю,
Куда дальше идти.
Протяни мне руку
И скажи: "Идём",
И закрыв глаза,
В пропасть я шагну.
И когда в моей руке твоя рука,
Чувствую, как бьётся
Сквозь ладонь твою звезда.
И мне кажется, что из порезов
На твоих губах
Вытекает голубая, как звёзды,
А не красная, как раны, кровь,
Но, возможно, это всего лишь моя любовь.
Наш мир разрушился у нас на глазах,
И я давно не знаю,
Куда дальше идти.
Протяни мне руку
И скажи: "Прощай",
И расправив крылья,
Полечу во тьму.
И когда в моей груди твоя звезда
От тоски и страха ночью закричит,
Я спущусь на землю
Только для тебя,
Подарю тебе бессмертия лучи.
Наш мир разрушился у нас за спиной,
И я давно не знаю,
Куда дальше идти.
Протяни мне руку
И скажи: "Прости",
И увижу я на миг лекарство от тоски.
И когда в твоей руке моя рука,
Ты почувствуешь,
Как сквозь ладонь мою дрожит звезда.
И быть может, увидишь в глазах моих
Сотни новых миров
Вместо сотен осколков несказанных слов,
Но, возможно, это всего лишь твоя любовь…

Костя сидел, он был ошарашен…Такого конца он не ожидал…это не было обычным расставанием…это было финишем…финишем их совместного пути…Финиш – это начало нового старта? Нет, это конец…